Киев называют «новым Берлином» — тут всегда играет техно. Муиз и Лилия познакомились с Брагимом, или Брайаном, как называют его друзья, на техно-рейве. «Он представил меня своим друзьям, а потом еще одним. Сложилось впечатление, что его вообще все знают. Он — будто в середине, в центре внимания. А все остальное — это просто мир вокруг него. Большинство его друзей — это люди, которым интересно техно, культура самовыражения и протеста», — вспоминает Лилия. Летом 2021 года Лилия должна была уехать в США на учебу, свой последний день в Украине она провела с Брагимом: «Мы встретились на Крещатике вечером, когда там уже почти не было людей. Он рассказывал мне невероятные истории про своих друзей, мы гуляли, и это было так беззаботно. Потом я уехала на такси домой. Если бы я только знала, что это будет моя последняя ночь в Киеве. Но я очень рада, что провела тот вечер именно с ним». В Бостоне, где сейчас живет Лилия, она случайно встретилась с парнем из Киева, который тоже знаком с Брайаном.

Про семью Брагима известно немного, его друзья поддерживают связь с его сестрой, живущей в Европе. Остальные родственники сейчас в Марокко, но у Брагима с ними «сложные отношения», говорит Муиз. Российские провластные СМИ писали, что отец Саадуна — «высокопоставленный военный из Марокко». Муиз подтверждает, что отец Брагима — действительно военный — но про «высокопоставленного» ничего не знает. Про учебу в политехническом институте друзья Брагима тоже почти ничего не знают.

Лилия рассказывает, что когда они познакомились летом 2021 года, Брагим уже ушел из института и планировал пойти в ВСУ. Лилия считает, что Брагим хорошо знал про войну на Донбассе, которая идет с 2014 года, и осознанно шел на службу: «Он очень сильно загорелся идеей служить, защищать независимость Украины. Настолько он проникся нашей культурой, нашими людьми. Он совершенно не хотел уезжать». Друзья Брагима рассказывают, что он хотел получить военный опыт, поучиться. «Я был против его решения, потому что знал, какая нестабильная ситуация на границе, но он не слушался. Он не знал, что через три месяца попадет на войну», — говорит Муиз.

В ноябре Брагим поступил в ВСУ в морскую пехоту, а когда началась война, его отправили защищать комбинат «Азовсталь» в Мариуполе. «Он не был солдатом, которого бы могли отправить убивать людей. Он просто проходил обучение», — считает Муиз.

На службе Брагим продолжал писать друзьям. «Мне было грустно в США, я хотела домой, и он меня поддерживал. Писал: "Лилия, держись, ты же учишься, чтобы потом развивать Украину?" Он почти не рассказывал про службу — переживал за сохранность данных. Просто передавал, что жив-здоров». За неделю до начала войны у Брагима сломался телефон, поэтому он лишь изредка выходил на связь. «За пять дней до войны мы общались по телефону целый час, после 24 февраля таких разговоров больше не было. Иногда он просто выходил на связь, чтобы сказать, что жив. Последний раз он звонил 27 марта. Сказал, что все хорошо, просто у него нет интернета», — вспоминает Муиз. В апреле Брагим сдался в плен. Муиз узнал об этом из Telegram-канала репортера ВГТРК Александра Сладкова: «Мы заметили нашего Брайана на видео. Он сидит на стульчике, а на него направлен свет». Узнав, что Брагим в плену, Муиз даже обрадовался, потому что думал, что его обменяют на российских военнопленных: «Никто не ожидал, что все дойдет до такой степени».

«Когда я узнал, что ему грозит смертная казнь, чувствовал себя максимально беспомощным, очень его жалел. У меня была паника, но потом я собрался с силами и решил, что должен помочь своему другу», — Муиз, Лилия и другие друзья Брагима начали кампанию, чтобы спасти его от казни. Сейчас в Save Brahim уже 10 человек: они связываются с международными правозащитными организациями и рассказывают о Брагиме в медиа. Сначала новости о нем появлялись только в российских провластных СМИ. Международные издания начали писать про Брагима и других военнопленных, которых считают «наемниками», только когда стало известно, что их могут приговорить к смертной казни, говорит Лилия.

Узнав про приговор, она пролежала дома два часа и плакала от безысходности и злости: «Никто не заслуживает смертной казни. Кто мы такие, чтобы отбирать жизни у людей, тем более, у такого человека, как Брагим. Он точно это не заслужил, он никого не убивал. Я никогда не поверю, что он "наемник" — это не наш Брайан. Мне очень страшно его потерять, я стараюсь не думать, что это возможно. На подкорке осознаю, что такой исход может быть, но не знаю, что будет, если это случится».

«Так называемый "суд" вынес абсурдный приговор, которого не должно быть в XXI веке. О механизмах защиты в такой ситуации я, к сожалению, говорить не могу, так как они максимально приватные, но вы даже не можете представить, какие люди сейчас связываются со мной, чтобы помочь», — рассказывает Муиз.

Все новости из суда друзья Брагима узнают только из локальных Telegram-каналов Донбасса. Связаться с Брагимом невозможно. Муиз звонил в Генпрокуратуру и Министерство юстиции самопровозглашенной «ДНР», но ответа не получил. Лилия пыталась связаться с посольством Марокко, но там не брали трубку. 10 июня ей наконец удалось связаться с марокканскими властями — они ответили, что «в курсе ситуации и будут делать все, что могут».

Брагим делился с друзьями, что страдает депрессией. Его очень волнуют проблемы ментального здоровья и стигмы вокруг них, рассказывает Лилия: «У меня самой есть тревожное расстройство. Мы обсуждали, что люди почти не интересуются психическими заболеваниями. Вроде они есть, а помощи почти нет. Брагим хотел изучать ментальное здоровье в будущем».

У Брагима — яркий стиль. Он может надеть абсолютно несочетаемые вещи и выглядеть стильно: например, спортивные штаны с пляжной панамой. Однажды он надел на рейв узорчатую балаклаву, и Лилия его не узнала: «Я спросила: "Почему сегодня ты выглядишь так?". Он ответил: "Сегодня я другой персонаж"». Узнать Брайана можно по взгляду — большие черные глаза, он выглядит, как гипнотизер. «Никогда не знаешь, что у него на уме. Вроде он улыбается, а смотришь в глаза и думаешь, что он о чем-то переживает», — она говорит, что у Брагима «святые глаза».

Солнечный, чистый — повторяют его друзья.

— добавляет Муиз и на вопрос, что значит «ведет как ребенок» отвечает: «Вот когда он выйдет, я позвоню тебе, мы все втроем поговорим, и ты поймешь».

Лилия вспоминает, как они с Брайаном гуляли по Крещатику, потому что там находится хостел, в котором он жил. Что будет, когда он наконец освободится из плена? Что будет, когда он и его друзья вернутся в Киев? «Я думаю, точно снова пойдем на рейв, чтобы снова пережить это ощущение, когда еще не было этого ужаса. Но сначала, конечно, его заобнимаю. Наверное, я расплачусь», — отвечает Лилия и добавляет, — «Надеюсь, это скоро».