Никаких сомнений насчет уместности стендап-концерта у меня не было. Некоторые товарищи сомневались, что появятся люди, которые будут нудить, мол война, куда проводить мероприятия и концерты. У меня было внутреннее ощущение того, что люди с удовольствием откликнутся и придут на этот концерт. Как показала практика, так и получилось. У нас даже не хватило мест (на концерте в бомбоубежище присутствовало около 100 человек, — прим.ред.), и более того после концерта к нам массово стали писать с просьбой повторно провести мероприятие, множество СМИ стали обращаться за комментариями. Это однозначно была правильная и нужная идея в этот момент.
Комедия во время войны на сто процентов этична. Потому что с самых первых дней войны во всех телеграм-каналах люди начали массово клепать мемы и юмористические тик-токи с высмеиванием российского руководства, военнослужащих и так далее. На этом концерте реакция людей на шутки была ярче, чем в довоенный период, потому что у людей куча зажимов, куча рефлексии в голове, им нужно куда-то это выплескивать. И для нас, комиков, это суперблагодатная почва, потому что в нормальное невоенное время у нас больше моральных границ и ограничений. Перед тем как начать мероприятие, мы разговаривали с людьми — в качестве разогрева перед концертом — и мы спрашивали у них, готовы ли они предоставить нам полный карт-бланш на темы, и зрители нам его дали. Мы все отпустили эту ситуацию на полтора часа и шутили обо всем, о чем хотели. В голове, конечно, есть моральные стопы, и высмеивать смерть детей ты не будешь, но насмехаться над смертью российского солдата — пожалуйста. Люди взвизгивать будут на эту тему, настолько у них большая ненависть сейчас. Это этично, потому что это есть в нашей жизни сейчас, и у людей защитная реакция — посмеяться над горем. И тот факт, что мы не можем рассмешить людей, у которых сгорели дома или погибли дети, это скорее наш недочет и наш непрофессионализм как комиков. Мы просто не можем подобрать правильных слов для этих людей. А по-хорошему, конечно, и этим людям нужна комедия.
Само выступления я толком не писал. За день до мероприятия накидал каких-то актуальных тем, которые чаще всего обсуждаются в медиа и соцсетях. Плюс у меня был архив шуток про моего папу-военнослужащего, я это все собрал, добавил заметки и ориентировался по ходу, по настроению людей. Так что это выступление прошло скорее в формате разгонов. Я до этого называл одну штуку моей любимой из этого концерта, но мой друг комик Илья Глущенко напомнил про другую: «Хуже, чем твой папа военнослужащий во время войны, может быть только, когда у тебя папа военнослужащий во время войны, а мама невротик. У тебя папа умирает каждый день».
Мне каждый день звонит мама и говорит: «Папа в плену». Я говорю: «Есть какие-то факты, что папа в плену?» и она отвечает: «Нет, Феликс, я его очень хорошо знаю. Уже были ситуации жизненные». Я говорю: «Какие жизненные ситуации, папа уже в плену бывал или что?». В этой шутке нет никакого панча, никакой литературной формы, это просто реальная жизненная ситуация. Я не понимаю, почему с нее смеялись люди, но факт остается фактом.