«Нет» — первый действительно большой фильм Джордана Пила. Бюджеты его предыдущих картин «Прочь» (4,5 миллиона долларов) и «Мы» (20 миллионов долларов) несравнимы с «Нет» — это блокбастер стоимостью 68 миллионов долларов, который снял один из самых именитых операторов в мире — Хойте ван Хойтема (это он работал на последних фильмах Кристофера Нолана, в том числе в «Интерстелларе»). В случае с Пилом такой размах может напрягать: режиссер, ставший известным за свое умение говорить о расизме, классовом неравенстве и привилегиях, теперь снимает «большое голливудское кино» — а мы знаем, насколько ядовит Голливуд.

Главные герои «Нет», О Джей Хэйвуд (Дэниэл Калуя) и его сестра Эмеральд (Кеке Палмер), владеют ранчо в Калифорнии, на котором лошадей тренируют для съемок в кино. После смерти их отца (упавшая с неба монетка рассекла ему глаз и застряла в голове) бизнес сталкивается с кризисом, и лошадей одной за другой приходится продавать соседнему ковбойскому парку развлечений. Что за лошадиные выступления устраивает владелец парка Джупа, становится понятно только после ночных исчезновений двух коней и страшного воя — лошадей пожирает летающая тарелка, за просмотр которой Джупа берет деньги с посетителей.

Снимая фильм про НЛО в 2022 году (ну какие летающие тарелки после хорроров про расистов-убийц?), Пил, с одной стороны, подмигивает американской кинокультуре второй половины XX века, озабоченной темой зеленых человечков — от Спилберга до Земекиса. С другой, режиссер «Нет» в целом пытается осмыслить век кинематографа. Именно поэтому Пил начинает свой фильм с кадров скачущей лошади, сделанных пионером кинематографа Эдвардом Мейбриджем еще в 1878 году, а заканчивает — классическими сценами американского вестерна с героическим ковбоем (им, правда, становится герой Калуя, на протяжении всего фильма выражающий только безразличие и тоску).

Игра с жанровостью нужна Пилу прежде всего как рамка, усиливающая социальный подтекст фильма. Обращаясь к корням американского кинематографа, Джордан Пил пытается отследить, в какой момент Голливуд превратился в индустрию насилия. Мы знаем про детей-актеров, которых накачивали психоактивными веществами ради того, чтобы они могли дольше сниматься; про женщин, подвергавшимся на площадке сексуализированному насилию. Но Джордан Пил показывает зрителю эксплуатацию самых уязвимых работников шоу-бизнеса — животных. Помимо киношных лошадок, в «Нет» есть параллельный сюжет о шимпанзе-актере, который в приступе ярости прямо во время съемок ситкома забивает до смерти нескольких актеров. Эту сцену в фильме мы видим глазами владельца ковбойского парка Джупы, который в детстве играл в ситкоме.

Казалось бы, ужасно травмирующее событие, которое должно было навсегда отвратить мальчика от шоу-бизнеса, еще больше очаровало его «магией кино». Пил со свойственной ему сатирой показывает, насколько безумна и отравлена индустрия развлечений — убийства здесь — это легендарно, а люди, как Джупа, готовы монетизировать инопланетное НЛО, даже если эта тарелка их сожрет (спойлер, так и происходит!). Разумеется, все эти идеи не новы — от аморального наслаждения от наблюдения насилия до критики консюмеризма, но чувство юмора Пила превращает этот критический набор в свежий, впечатляющий аттракцион. Особенно в этом помогает оператор Хойте ван Хойтема, чья манера съемки превращает классический кинообраз НЛО в нечто бесформенное и пугающее своей живостью — никогда раньше летающая тарелка не была таким осознанным существом. Уникальны и отношения главных героев с тарелкой — люди XXI века не хотят убить пришельца или вступить с ним в контакт, их главная цель — заснять его, чтобы потом продать кадры подороже. Это желание запечатлеть нечто, что невозможно было увидеть прежде, пересиливает угрозу смерти (здесь должна быть бумерская шутка про то, что зумеры будут снимать все на телефон даже во время катастрофы).

Природа взгляда — еще одна классическая для кинематографа тема, которая волнует Пила. «Нет» переполнен метафорическими образами «киноглаза»: лошадь пугается своего отражения в зеркале, отцу главных героев монетка рассекает глазное яблоко, летающая тарелка убивает тех, кто смотрит на нее, устанавливая с жертвой смертоносный визуальный контакт. Пил закономерно рассуждает о том, насколько категория взгляда опасна и властна, а наблюдаемые этим взглядом объекты — уязвимы. Особенно режиссер заигрывает с этой идеей в сцене, где один из героев заявляет, что «за нами наблюдает инопланетянин, которого я называю “The Viewer”», что можно перевести как «зритель». Хотя глобально Пил не привносит новых идей в рассуждения о насильстенной природе взгляда, он обращается к важному пласту теории фото- и киноискусства — концепции взгляда как формы тирании, объективации и насилия — которую разрабатывали такие известные деятели, как Жан Бодрийяр, Сьюзен Зонтаг ◻️ и Лора Малви ◻️.

Тех, кто любит Джордана Пила за антирасистский и антикапиталистический дискурсы, «Нет» может расстроить — действительно, здесь нет такой же уникальной оптики, как в предыдущей работе режиссера «Мы», где рассказ о расовом неравенстве превращается в историю о том, как темнокожие, добившиеся успеха, перестают чекать свои классовые привилегии. И все же Пил оставляет поклонникам свое идеологическое послание: в конце фильма выживут только «простые» герои (вместе с любителем простой наживы Джупой тарелка убьет еще и замороченного знаменитого оператора, решившего снять идеальный кадр НЛО): брат с сестрой, владеющие загнивающим ранчо, и их приятель с прекарной должностью в магазине техники.

Главная героиня Эмеральд еще в начале фильма замечает, что на первых в истории кинокадрах на лошади скачет именно темнокожий жокей — их с О Джеем предок. Но Голливуд забыл этого наездника, заменил его белым ковбоем-героем, а потом забыл и его, как и множество других людей и животных, эксплуатируемых индустрией. Наконец, режиссеру Джордану Пилу дают огромный бюджет, чтобы он снял масштабный блокбастер, сравнимый с золотой коллекцией американских вестернов, и Пил использует этот ресурс: в финальном кадре «Нет» герой темнокожего актера Даниэла Калуя гордо сидит на лошади — и это одна из главных побед режиссера.