Выступавшие повторяли, что «мы» вернули исторически русские города и должны возвращать Россию в границах 1945 года, что Россия и Донбасс теперь «вместе навсегда» (хотя правильнее было бы сказать «приговорены к пожизненному»).
Из колонок как гипноз сменялись песни с одними и теми же строчками: «С тобой и навсегда, с тобой и навсегда» хора Турецкого, «И русская слава летит над землей, победа за нами, мы шли к ней годами, свободный Донбасс, мы навеки с тобой!» Романа Разума.
Наконец, Иван Охлобыстин как Гитлер стоит на сцене и, захлебываясь слюной, кричит в микрофон про «битву между добром и злом, между светом и тьмой, между Богом и дьяволом». «Кто-то говорит, что правильно переименовать спецоперацию в Великую Отечественную войну. Я считаю, что этого недостаточно: это Священная война! Священная война!», — его крик накрывает весь Кремль.
Все чаще слово «война» звучит с трибун от тех, кто раньше запрещал это слово.