Позавчера был день России, страна праздновала очередной юбилей своих суверенности и конституции. «Для того чтобы претендовать на лидерство, любая страна должна обеспечить свой суверенитет. Или страна является суверенной, или колонией». Так российский президент Путин сформулировал недавно свое видение суверенитета. На самом деле Путин давно выступает философом суверенитета. Свою теорию он применял и к Украине, когда говорил накануне войны:

«Понимают ли сами украинцы, что их страна сведена до уровня колонии с марионеточным режимом? Власть утратила национальный характер и последовательно ведет дело к полной десуверенизации страны».

В этой цитате интересно не только то, что Путин отказывает Украине в суверенитете. И даже не то, каким зловещим образом можно теперь, из нашей ситуации, прочитать фразу о том, что «дело идет к полной десуверенизации страны». Интереснее то, что он отказывает в суверенности народу, простым украинцам, которые якобы даже не и понимают, что их страна «десуверенизируется».

Но если мы посмотрим на российскую конституцию, то увидим, что там написано — источником суверенитета является народ. И это неслучайно. После эпохи абсолютизма смысл понятия «суверенитет» изменился. Появилась категория «народного суверенитета»: народ стал мыслиться как источник власти, более того, народ начал действовать как источник власти. Итак, народ учреждает суверенитет. Причем делает он это, как учит нас политическая теория, через революцию!

С закатом средневековой Европы внутри новых политических образований появляется пространство для самоорганизации народа — городская жизнь, публичная сфера, новые социальные отношения, неподконтрольные властям. Этот народ может неожиданно для власти организовать сам себя, совершить революцию и учредить новую власть — это и будет становлением суверенитета.

Практическим примером тут может выступать французская революция. Как красноречиво заметил социолог Александр Филиппов в своей лекции о суверенитете, революция всегда возможна даже не из-за каких-то проблем, а просто потому что у народа есть пространство для объединения и действия: «Под якобы прочным фундаментом — кипящая магма. И она кипит не потому, что кто-то что-то плохо делает. Дело не в самих вещах, а в том, что там, в глубине, находится первозданный атомный котёл социально-политической жизни, из которого в любой момент могут вырваться наружу новые языки революционного пламени».

Эта энергия народной самоорганизации, неведомой властям, эта опора народа на самое себя и есть источник суверенитета. Вспомним лозунги «болотных» протестов: «Мы здесь власть» и «Вы нас даже не представляете». Они указывают на то, что действующие власти не имеют полномочий от народа, но также и на то, что власти не могут себе представить, что находится там — в глубине народной политической жизни. Неслучайно политический консультант Глеб Павловский так ответил на вопрос о том, что думает власть о протестах 2011-2012 годов:

Так, может быть, сегодня мы видим обратную картину, когда уже элита отдалилась от народа, как бы самоорганизовалась в опоре на самое себя и на государственную машину и начала действовать? А значит, Путин с его пониманием суверенитета хочет вернуть нас в период абсолютизма? Если так, становится яснее ответ на вопрос, каким образом эта элита соединяет расчетливый цинизм, веру в защиту национальных интересов и имперскую идеологию.

Действительно, многие сегодня ломают голову: «Мы думали, что Путин и его команда — жулики и воры, циничные и расчетливые, а оказалось, что они — имперские фанатики, идейные люди!» Наши власти как бы отвечают: «Тут нет противоречия: да, мы плохие парни, к тому же очень богатые, сильные и роскошные, а кто еще сможет защитить суверенитет?» Идея суверенитета для них — это своеобразная тавтология: суверенитет, нападая и уничтожая, защищает сам себя от суверенитетов других стран и от суверенитета народа, просто потому что может себе это позволить.