«Отец заявил в полицию, что я призываю убивать русских»
Студентка исторического факультета Эльмира Халитова — о том, как ее родственник написал донос из-за антивоенного поста
Публикация: 15 апреля 2022
Доносы, по которым без проверок забирали людей во времена массовых репрессий, не пережиток советского прошлого, а наша реальность. Мужчина написал в полицию заявление, что его дочь дискредитирует ВС РФ. Через несколько часов сотрудники полиции уже пришли к девушке домой.
DOXA поговорила с Мирой Халитовой, на которую написал донос её отец. Прочитайте наше интервью, чтобы узнать, каково это, когда опасность приходит не от незнакомых людей, а со стороны близких родственников.
DOXA поговорила с Мирой Халитовой, на которую написал донос её отец. Прочитайте наше интервью, чтобы узнать, каково это, когда опасность приходит не от незнакомых людей, а со стороны близких родственников.
— Как ты узнала, что отец написал на тебя заявление?
— 10 апреля я проснулась от звонка тети. Она сообщила, что меня ищет полиция по заявлению отца. В доносе он указал, что я дискредитирую вооруженные силы РФ.
Не могу сказать, что я испугалась, когда узнала об этом. Я осознавала, что за мной могут придти в любом случае — я делаю стримы на твиче на политические темы. Но все-таки донос отца оказался немного неожиданным.
— Сколько времени прошло между подачей заявления и твоей встречей с полицейскими?
— Отец пришел в отделение рано утром 10 апреля. Уже через пару часов сотрудники приехали ко мне домой. Меня удивила их моментальная реакция: когда в детстве отец применял ко мне насилие, моя тетя могла часами ждать приезда полиции.
Когда опера приехали ко мне в квартиру, меня не было дома. По телефону они попросили меня срочно приехать в ОВД.
— Расскажи, что происходило в ОВД. О чём тебя спрашивали в отделении?
— Полицейские были достаточно вежливы со мной, один из них даже скинул мне аудиозапись звонка моего отца. В отделении меня сразу повели к главному начальнику. Я заранее удалила телеграм, скрыла материалы ВКонтакте.
Первым делом они попросили меня показать мой инстаграм. Я выключила VPN и показала. Полицейский спросил, почему у меня приложение не работает.
Я говорю: «А вы не в курсе, что его заблокировали?»
Мне долго не отдавали телефон. Пока его изучали, опер рассказал, как утром отец буянил и требовал задержать меня сиюминутно, пока я не сбежала. Отец утверждал полицейским, что ему кто-то позвонил с таиландского номера и сообщил, что я дискредитирую ВС РФ. Но добавил, что ему могло показаться.
Просто представьте, он написал, что ему могло показаться, и полиция приехала в этот же день! Человек лыка не вяжет, еле на ногах стоит, нес полную чушь, что он агент разведки и у него секретные данные. Но потом меня все равно спрашивал опер: «а это правда, что ваш отец работал в секретном отделе?»
Я ответила, что тут не причем, и произошла ошибка. В ответ опера спросили меня, не призывала ли я убивать российских военных?
— У тебя действительно не было таких призывов?
— Конечно, я никого не призывала убивать. Честно сказала, что при всем моем отношении к происходящему, мне просто жалко этих парней, которые ни за что остаются без ног и без рук.
В итоге они просмотрели весь телефон и повели писать объяснительную – это продолжалось около получаса.
— За что тогда отец написал на тебя донос?
— Когда мне позвонили, я подумала, что отец на самом деле имел в виду мои материалы ВКонтакте. У него был доступ только к моему ВК, в других соцсетях и на твиче его нет.
Родственники знают, что я с 13 лет придерживаюсь оппозиционных взглядов, хожу на митинги, я никогда это не скрывала. Отношения с родителями настолько испорчены, что мне было все равно на их мнение. Мама могла иногда позвонить и высказать: «опять на митинги ходишь, а потом тебя будут пытать в подвалах Лубянки».
Особо ВК я ничего не публиковала: максимально аккуратно написала два личных поста. Первый — 24 февраля, где я просто рассуждаю, кому это может быть выгодно, почему это совершенно абсурдное нападение с точки зрения власти. Второй — про то, что память народа короткая: сегодня он помнит, что Украину пытались захватить, завтра ему уже достаточно, что Донбасс отстояли. Пропаганда умеет преподнести так, чтобы люди в это поверили.
В постах было ничего такого, что могло бы попасть под статью.
Еще я стримлю на политические темы, у меня были когда-то подписчики, считавшие, что надо присоединить Донбасс. Я им объясняла, что если Крым «схавали» на Западе, то присоединение Донбасса неизбежно вызовет военный конфликт. Я учусь на историческом факультете. Это учит думать и анализировать более глубоким образом. Немного по-другому видишь картинку, например, мифы о том, что нет оснований украинской государственности.
— Какими были отношения с отцом раньше? Возникали подобные ситуации?
— Отец спился, когда мне было 8 лет. Я жила с бабушкой, но он мог брать меня в гости. Дома было скучно: мы жили очень бедно, иногда я приходила к нему просто вкусно поесть. Однажды отец разбудил меня и дал вешалку для одежды, чтобы прослушивать переговоры нацистов.Он начал убеждать меня, что фашисты подходят к Реутову, а на связи с ним маршал Жуков.
Близкие привыкли к его припадкам.
— Связывался ли с тобой отец после доноса?
— Пока я ехала в полицию, отец писал мне смски и оправдывался, что его якобы подставили. Я поставила на громкую связь, отец стал все отрицать. Сотрудники полиции включили аудиозапись с его словами, я говорю: «папа, а у меня есть аудиодоказательства»!
Он ответил, что ему это послышалось. Я спросила: «а если тебе показалось, какого хрена ты пошел на меня писать заявление в полицию?»
Его ответ меня убил: «ну, от тебя чего угодно можно ожидать, я решил перестраховаться». Я бросила трубку. Позже отец звонил мне более трезвый, спрашивал, как дела.
Я сказала, что больше никогда не буду отвечать на его звонки.
— 10 апреля я проснулась от звонка тети. Она сообщила, что меня ищет полиция по заявлению отца. В доносе он указал, что я дискредитирую вооруженные силы РФ.
Не могу сказать, что я испугалась, когда узнала об этом. Я осознавала, что за мной могут придти в любом случае — я делаю стримы на твиче на политические темы. Но все-таки донос отца оказался немного неожиданным.
— Сколько времени прошло между подачей заявления и твоей встречей с полицейскими?
— Отец пришел в отделение рано утром 10 апреля. Уже через пару часов сотрудники приехали ко мне домой. Меня удивила их моментальная реакция: когда в детстве отец применял ко мне насилие, моя тетя могла часами ждать приезда полиции.
Когда опера приехали ко мне в квартиру, меня не было дома. По телефону они попросили меня срочно приехать в ОВД.
— Расскажи, что происходило в ОВД. О чём тебя спрашивали в отделении?
— Полицейские были достаточно вежливы со мной, один из них даже скинул мне аудиозапись звонка моего отца. В отделении меня сразу повели к главному начальнику. Я заранее удалила телеграм, скрыла материалы ВКонтакте.
Первым делом они попросили меня показать мой инстаграм. Я выключила VPN и показала. Полицейский спросил, почему у меня приложение не работает.
Я говорю: «А вы не в курсе, что его заблокировали?»
Мне долго не отдавали телефон. Пока его изучали, опер рассказал, как утром отец буянил и требовал задержать меня сиюминутно, пока я не сбежала. Отец утверждал полицейским, что ему кто-то позвонил с таиландского номера и сообщил, что я дискредитирую ВС РФ. Но добавил, что ему могло показаться.
Просто представьте, он написал, что ему могло показаться, и полиция приехала в этот же день! Человек лыка не вяжет, еле на ногах стоит, нес полную чушь, что он агент разведки и у него секретные данные. Но потом меня все равно спрашивал опер: «а это правда, что ваш отец работал в секретном отделе?»
Я ответила, что тут не причем, и произошла ошибка. В ответ опера спросили меня, не призывала ли я убивать российских военных?
— У тебя действительно не было таких призывов?
— Конечно, я никого не призывала убивать. Честно сказала, что при всем моем отношении к происходящему, мне просто жалко этих парней, которые ни за что остаются без ног и без рук.
В итоге они просмотрели весь телефон и повели писать объяснительную – это продолжалось около получаса.
— За что тогда отец написал на тебя донос?
— Когда мне позвонили, я подумала, что отец на самом деле имел в виду мои материалы ВКонтакте. У него был доступ только к моему ВК, в других соцсетях и на твиче его нет.
Родственники знают, что я с 13 лет придерживаюсь оппозиционных взглядов, хожу на митинги, я никогда это не скрывала. Отношения с родителями настолько испорчены, что мне было все равно на их мнение. Мама могла иногда позвонить и высказать: «опять на митинги ходишь, а потом тебя будут пытать в подвалах Лубянки».
Особо ВК я ничего не публиковала: максимально аккуратно написала два личных поста. Первый — 24 февраля, где я просто рассуждаю, кому это может быть выгодно, почему это совершенно абсурдное нападение с точки зрения власти. Второй — про то, что память народа короткая: сегодня он помнит, что Украину пытались захватить, завтра ему уже достаточно, что Донбасс отстояли. Пропаганда умеет преподнести так, чтобы люди в это поверили.
В постах было ничего такого, что могло бы попасть под статью.
Еще я стримлю на политические темы, у меня были когда-то подписчики, считавшие, что надо присоединить Донбасс. Я им объясняла, что если Крым «схавали» на Западе, то присоединение Донбасса неизбежно вызовет военный конфликт. Я учусь на историческом факультете. Это учит думать и анализировать более глубоким образом. Немного по-другому видишь картинку, например, мифы о том, что нет оснований украинской государственности.
— Какими были отношения с отцом раньше? Возникали подобные ситуации?
— Отец спился, когда мне было 8 лет. Я жила с бабушкой, но он мог брать меня в гости. Дома было скучно: мы жили очень бедно, иногда я приходила к нему просто вкусно поесть. Однажды отец разбудил меня и дал вешалку для одежды, чтобы прослушивать переговоры нацистов.Он начал убеждать меня, что фашисты подходят к Реутову, а на связи с ним маршал Жуков.
Близкие привыкли к его припадкам.
— Связывался ли с тобой отец после доноса?
— Пока я ехала в полицию, отец писал мне смски и оправдывался, что его якобы подставили. Я поставила на громкую связь, отец стал все отрицать. Сотрудники полиции включили аудиозапись с его словами, я говорю: «папа, а у меня есть аудиодоказательства»!
Он ответил, что ему это послышалось. Я спросила: «а если тебе показалось, какого хрена ты пошел на меня писать заявление в полицию?»
Его ответ меня убил: «ну, от тебя чего угодно можно ожидать, я решил перестраховаться». Я бросила трубку. Позже отец звонил мне более трезвый, спрашивал, как дела.
Я сказала, что больше никогда не буду отвечать на его звонки.
Ребенок все равно привязан к родителям, хотя у меня от своих было намного больше плохого, чем хорошего. Даже не возникло чувства ужаса, что меня предали.
Мне было просто жаль отца, и немного жаль до сих пор. Наверное, я все-таки все еще помню, каким он был адекватным до того, как спился. Человек чем-то занимался, у него были мечты, возможности, а теперь он абсолютно бездарно просрал свою жизнь.
— Расскажи, как вела тетя в этой ситуации? Она поддерживала тебя?
— Тетя очень испугалась, больше, чем я. У меня не было ни страха, ни волнения. Физически на этой беседе меня трясло, был нервный тик по всему телу, хотя эмоционально я ничего не чувствовала.
— Отреагировала ли как-то твоя мама?
— Она запугала тетю, что ее посадят за компанию со мной, задолбала сестру теориями заговора, например, о том, что Донбасс решили захватить, потому что Трамп договорился с Израилем, что надо убить всех украинцев и переселить туда евреев.
Мама запретила сестре общаться со мной: она считает, что я хочу подвести сестру под статью вместо себя.
— Что оказалось для тебя самым неприятным в этой ситуации?
— Меня беспокоит эта ситуация тем, что доносы по клевете на армию теперь становятся частью нашей реальности в России. Хочется, чтобы люди знали, что такое может быть.
Я понимаю, что мой отец алкоголик, но таких людей в России много. Кто-то в реплаях в твиттере написал: «Ой, я думал, девочка реально за антивоенное движение, а тут просто сумасшедший батя написал донос.» Какая разница? Даже если взять во внимание, что он не видел моих постов, а просто всё придумал, факт в том, что полиция реально приехала моментально. Они говорят, что он шатался, при этом опера сразу приехали ко мне на квартиру. Может, были бы другие менты — прикопались бы ко мне.
Не всем так повезет. Ты ожидаешь этого от кого-то другого и вроде можешь говорить у себя на кухне банально какие-то вещи, а тут понимаешь, что уже даже там нельзя.
Я такой человек, что не могу молчать. В стране произошло большое горе, но даже после доноса я не хочу уезжать. Я считаю, что высказываться нужно с места событий. Но вообще сам факт, что это заявление было, и что моя фамилия уже фигурирует где-то, представляет для меня опасность.
— Как отреагировали твои друзья?
Большинство друзей поддержали меня. Есть один знакомый, которого я считала своим другом, но он сказал: «Твой отец — настоящий патриот, гордись». Он пытается выделиться из своего оппозиционного окружения, быть не таким, как все. Теперь он поддерживает Z. Мой парень хотел удалить его из общей беседы с друзьями, шутил, «а то ещё донос напишет».
Мы сначала думали, что он троллит, а потом оказалось, что реально этой позиции придерживается. Когда это все произошло, он написал, что нечего было поддерживать украинцев. А когда у нас был в гостях, шутил: «выкиньте котов, примите беженцев в Донбасса».
Сложно принять, что твой друг, с которым вы несколько лет общаетесь, говорит это всерьез. Мы довольно тесно общались, я не рвала с ним отношения, несмотря на его взгляды. Когда начинаешь полностью себя изолировать и с какой-то агрессией относиться к людям, которые придерживаются противоположных взглядов, это ставит на нет любой диалог. Человек окукливается и становится еще более радикальным. Поэтому я всегда думаю, что если есть возможность, то лучше не ограждать ни себя, ни их от общения с собой, от альтернативной точки зрения.
Мне было просто жаль отца, и немного жаль до сих пор. Наверное, я все-таки все еще помню, каким он был адекватным до того, как спился. Человек чем-то занимался, у него были мечты, возможности, а теперь он абсолютно бездарно просрал свою жизнь.
— Расскажи, как вела тетя в этой ситуации? Она поддерживала тебя?
— Тетя очень испугалась, больше, чем я. У меня не было ни страха, ни волнения. Физически на этой беседе меня трясло, был нервный тик по всему телу, хотя эмоционально я ничего не чувствовала.
— Отреагировала ли как-то твоя мама?
— Она запугала тетю, что ее посадят за компанию со мной, задолбала сестру теориями заговора, например, о том, что Донбасс решили захватить, потому что Трамп договорился с Израилем, что надо убить всех украинцев и переселить туда евреев.
Мама запретила сестре общаться со мной: она считает, что я хочу подвести сестру под статью вместо себя.
— Что оказалось для тебя самым неприятным в этой ситуации?
— Меня беспокоит эта ситуация тем, что доносы по клевете на армию теперь становятся частью нашей реальности в России. Хочется, чтобы люди знали, что такое может быть.
Я понимаю, что мой отец алкоголик, но таких людей в России много. Кто-то в реплаях в твиттере написал: «Ой, я думал, девочка реально за антивоенное движение, а тут просто сумасшедший батя написал донос.» Какая разница? Даже если взять во внимание, что он не видел моих постов, а просто всё придумал, факт в том, что полиция реально приехала моментально. Они говорят, что он шатался, при этом опера сразу приехали ко мне на квартиру. Может, были бы другие менты — прикопались бы ко мне.
Не всем так повезет. Ты ожидаешь этого от кого-то другого и вроде можешь говорить у себя на кухне банально какие-то вещи, а тут понимаешь, что уже даже там нельзя.
Я такой человек, что не могу молчать. В стране произошло большое горе, но даже после доноса я не хочу уезжать. Я считаю, что высказываться нужно с места событий. Но вообще сам факт, что это заявление было, и что моя фамилия уже фигурирует где-то, представляет для меня опасность.
— Как отреагировали твои друзья?
Большинство друзей поддержали меня. Есть один знакомый, которого я считала своим другом, но он сказал: «Твой отец — настоящий патриот, гордись». Он пытается выделиться из своего оппозиционного окружения, быть не таким, как все. Теперь он поддерживает Z. Мой парень хотел удалить его из общей беседы с друзьями, шутил, «а то ещё донос напишет».
Мы сначала думали, что он троллит, а потом оказалось, что реально этой позиции придерживается. Когда это все произошло, он написал, что нечего было поддерживать украинцев. А когда у нас был в гостях, шутил: «выкиньте котов, примите беженцев в Донбасса».
Сложно принять, что твой друг, с которым вы несколько лет общаетесь, говорит это всерьез. Мы довольно тесно общались, я не рвала с ним отношения, несмотря на его взгляды. Когда начинаешь полностью себя изолировать и с какой-то агрессией относиться к людям, которые придерживаются противоположных взглядов, это ставит на нет любой диалог. Человек окукливается и становится еще более радикальным. Поэтому я всегда думаю, что если есть возможность, то лучше не ограждать ни себя, ни их от общения с собой, от альтернативной точки зрения.