«В университете это не принято»
Как ЛГБТК+ студенты десятилетиями борются за свои права в стенах университетов
Авторка: Тима Мутаева
Редакторка: Аня Рыжая
Иллюстрации: Арина Истомина
Редакторка: Аня Рыжая
Иллюстрации: Арина Истомина
Публикация: 30/06/2021
Почти две трети россиян до 25 лет положительно или нейтрально относятся к ЛГБТ+ сообществу: эту цифру можно назвать обнадеживающей, учитывая государственную политику последних 10 лет и относительно недавнее падение советского режима. При этом, российская молодежь демонстрирует положительную динамику в толерантности к ЛГБТ+ — в отличие, например, от молодых людей в США, где изначально зародилось движение за права сообщества в конце 1960-х. К 52-й годовщине Стоунволлских протестов DOXA рассказывает о «Тайном трибунале», офисах по поддержке ЛГБТК+ студентов и историях дискриминации в России.
Принято считать, что борьба за права ЛГБТК+-людей, в том числе и студентов, началась со Стоунволлских протестов. Основные события происходили в конце 1960-х и в начале 1970-х годов, когда в кампусах стали образовываться отдельные «сообщества» для гомосексуальных студентов и сотрудников университетов. В то же время произошло несколько громких для гей-сообщества кейсов: политик и активист Харви Милк стал первым открытым гомосексуалом, выдвинувшим свою кандидатуру на государственный пост, а параллельно с этим в стране начали проходить первые Национальные марши за права геев и лесбиянок.
Но еще задолго до этих событий, в 1920-е годы, в Гарвардском университете был создан специальный трибунал. Его называли «Тайным судом», а состоял он из пяти сотрудников университета. Целью «Тайного суда» было выявление и дальнейшее наказание студентов и сотрудников, которые подозревались в «гомосексуальной активности».
Но еще задолго до этих событий, в 1920-е годы, в Гарвардском университете был создан специальный трибунал. Его называли «Тайным судом», а состоял он из пяти сотрудников университета. Целью «Тайного суда» было выявление и дальнейшее наказание студентов и сотрудников, которые подозревались в «гомосексуальной активности».
История трибунала
Все началось с самоубийства студента Гарварда, Сирила Уилкокса. После окончания Первой Мировой войны ночная жизнь Гарварда претерпела изменения. Среди студентов обрели популярность вечеринки с участием мужчин в драге, которые чаще всего проводились в комнатах университетских общежитий. Одним из студентов, которые посещали вечеринки в кампусе и за его пределами, был Сирил Уилкокс. На очередной вечеринке в городе он познакомился с Гарри Дрейфусом, который держал ресторан, известный как место, где собирались геи. Именно отношения с Гарри вследствие и послужили причиной самоубийства Сирила. Когда он попытался расстаться с Дрейфусом, тот стал угрожать раскрытием их отношений администрации Гарварда. Это привело Сирила в состояние сильного стресса, из-за которого он был не готов сдавать экзамены и, ссылаясь на крапивницу, просил администрацию разрешить ему сдать все позже.
В своем письме помощнику декана, Эдварду Гею, Сирил писал:
«— Получится ли у меня вернуться [к учебе;] в этом году, как и предложил Доктор Ли, если я буду чувствовать, что готов?»
На что Гей ответил:«— Я не думаю, что мне стоит побуждать вас вернуться в этом году».
Угрозы бывшего партнера раскрыть их отношения и период экзаменов тяжело сказались на Уилкоксе. Сирил покончил с собой в доме родителей, надышавшись газом в собственной комнате. Тело Сирила нашла мать, когда проснулась утром из-за неприятного запаха. За ночь до случившегося он рассказал своему старшему брату Джорджу о Дрейфусе. Уже после смерти на имя Сирила пришло два письма от друзей из Гарварда: оба они были полны сплетен о гей-жизни в университете, о том, кто с кем успел расстаться, а кто, наоборот, пытается завести отношения. Эти письма получил и прочел брат Сирила Джордж. В скором времени он отправился в Кембридж [речь о городе, в котором находится Гарвардский университет. — Прим. ред.], захватив с собой те самые письма. Сначала он нашел Гарри Дрейфуса и избил его за угрозы младшему брату, а после направился к исполняющему обязанности декана Гарварда, Честеру Гриноф. Джордж хотел добиться справедливости для брата и требовал исключить самих авторов писем и тех студентов, о которых в текстах шла речь. Честер Гриноф посоветовался с президентом Гарварда, и тогда же был создан «Тайный суд».
Трибунал работал очень скрытно и практически незаконно: студентов допрашивали по одному, но никто из них до начала допроса и не подозревал, зачем его вызывают на беседу. По результатам расследования «Суда» из Гарварда отчислили восемь студентов, один из них покончил с собой. Кроме этого были уволены ассистент преподавателя и доцент. Были и другие студенты, чью гомосексуальность трибунал доказать не смог, но из-за «благостного» отношения к геям они были отстранены от занятий на срок от одного до трех лет. При отчислении письма с указанием причины такого решения были высланы родителям студентов и также хранились в личных делах: студенты не могли перепоступить в другой университет или найти работу, так как вся информация об отчислении хранилась с остальными их документами.
О «Тайном суде» стало известно лишь через 90 лет благодаря репортеру студенческой газеты «The Harvard Crimson» Амиту Пэйли. В архиве университета Амит наткнулся на коробку с заинтересовавшей его надписью «Тайный суд». В ходе длительного расследования сотрудникам «The Harvard Crimson» удалось найти информацию о деле Сирила и последующих преследований гомосексуальных студентов и преподавателей.
Изначально администрация Гарварда требовала удалить из материала имена потерпевших, но сотрудники «The Harvard Crimson» настаивали на том, что отчисленные студенты заслуживают того, чтобы их имена стали известны миру. Амит Пэйли с другими активистами требовал наградить всех потерпевших посмертными «почетными степенями» в знак сожаления о действиях Гарварда в 20-е годы. Университет требование активистов не удовлетворил — по словам администрации, такая практика идет против правил Гарварда, а для получения «степени» студенты обязаны выполнить ряд академических требований.
Сейчас Амит Пэйли является исполнительным директором фонда The Trevor Project — некоммерческой организации, направленной на предотвращение суицидов среди молодых представителей ЛГБТК+ сообщества.
В своем письме помощнику декана, Эдварду Гею, Сирил писал:
«— Получится ли у меня вернуться [к учебе;] в этом году, как и предложил Доктор Ли, если я буду чувствовать, что готов?»
На что Гей ответил:«— Я не думаю, что мне стоит побуждать вас вернуться в этом году».
Угрозы бывшего партнера раскрыть их отношения и период экзаменов тяжело сказались на Уилкоксе. Сирил покончил с собой в доме родителей, надышавшись газом в собственной комнате. Тело Сирила нашла мать, когда проснулась утром из-за неприятного запаха. За ночь до случившегося он рассказал своему старшему брату Джорджу о Дрейфусе. Уже после смерти на имя Сирила пришло два письма от друзей из Гарварда: оба они были полны сплетен о гей-жизни в университете, о том, кто с кем успел расстаться, а кто, наоборот, пытается завести отношения. Эти письма получил и прочел брат Сирила Джордж. В скором времени он отправился в Кембридж [речь о городе, в котором находится Гарвардский университет. — Прим. ред.], захватив с собой те самые письма. Сначала он нашел Гарри Дрейфуса и избил его за угрозы младшему брату, а после направился к исполняющему обязанности декана Гарварда, Честеру Гриноф. Джордж хотел добиться справедливости для брата и требовал исключить самих авторов писем и тех студентов, о которых в текстах шла речь. Честер Гриноф посоветовался с президентом Гарварда, и тогда же был создан «Тайный суд».
Трибунал работал очень скрытно и практически незаконно: студентов допрашивали по одному, но никто из них до начала допроса и не подозревал, зачем его вызывают на беседу. По результатам расследования «Суда» из Гарварда отчислили восемь студентов, один из них покончил с собой. Кроме этого были уволены ассистент преподавателя и доцент. Были и другие студенты, чью гомосексуальность трибунал доказать не смог, но из-за «благостного» отношения к геям они были отстранены от занятий на срок от одного до трех лет. При отчислении письма с указанием причины такого решения были высланы родителям студентов и также хранились в личных делах: студенты не могли перепоступить в другой университет или найти работу, так как вся информация об отчислении хранилась с остальными их документами.
О «Тайном суде» стало известно лишь через 90 лет благодаря репортеру студенческой газеты «The Harvard Crimson» Амиту Пэйли. В архиве университета Амит наткнулся на коробку с заинтересовавшей его надписью «Тайный суд». В ходе длительного расследования сотрудникам «The Harvard Crimson» удалось найти информацию о деле Сирила и последующих преследований гомосексуальных студентов и преподавателей.
Изначально администрация Гарварда требовала удалить из материала имена потерпевших, но сотрудники «The Harvard Crimson» настаивали на том, что отчисленные студенты заслуживают того, чтобы их имена стали известны миру. Амит Пэйли с другими активистами требовал наградить всех потерпевших посмертными «почетными степенями» в знак сожаления о действиях Гарварда в 20-е годы. Университет требование активистов не удовлетворил — по словам администрации, такая практика идет против правил Гарварда, а для получения «степени» студенты обязаны выполнить ряд академических требований.
Сейчас Амит Пэйли является исполнительным директором фонда The Trevor Project — некоммерческой организации, направленной на предотвращение суицидов среди молодых представителей ЛГБТК+ сообщества.
ЛГБТК+-центры в США
Открытие ЛГБТК+-центров в университетах стало первой победой студентов в борьбе за свои права. Самый первый офис открылся в 1971 году в Мичиганском университете. Центры по-прежнему активны и представляют из себя офисы в учебных заведениях, которые занимаются проблемами ЛГБТК+-людей.
В марте 1970 года, вскоре после создания освободительного движения геев и лесбиянок, лидеры нескольких организаций совместно со студентами решили открыть в рамках движения ячейку в Мичиганском университете. Их целью была борьба со стигматизацией ЛГБТК+ сообщества и гомофобией в университетской среде, а также они требовали серьезнее относиться к гомосексуальным людям, которым приходится справляться с психическими расстройствами. Администрация университета была резко против создания ЛГБТК+-центра, обосновывая это тем, что однополые отношения были в то время вне закона. Лидером движения за создание центра в Мичиганском университете стал Джим Той. Первые встречи Джима со студентам проходили на территории университета без согласия администрации.
В марте 1970 года, вскоре после создания освободительного движения геев и лесбиянок, лидеры нескольких организаций совместно со студентами решили открыть в рамках движения ячейку в Мичиганском университете. Их целью была борьба со стигматизацией ЛГБТК+ сообщества и гомофобией в университетской среде, а также они требовали серьезнее относиться к гомосексуальным людям, которым приходится справляться с психическими расстройствами. Администрация университета была резко против создания ЛГБТК+-центра, обосновывая это тем, что однополые отношения были в то время вне закона. Лидером движения за создание центра в Мичиганском университете стал Джим Той. Первые встречи Джима со студентам проходили на территории университета без согласия администрации.
Офис был открыт в сентябре 1971 под давлением студентов и нескольких ЛГБТК+-организаций. Университет выделил для центра одну небольшую комнату, две должности для «гея и лесбиянки» и скромный бюджет. Джим Той и Синди Гейр, лидерка сообщества радикальных лесбиянок, заняли должности в офисе. Это событие было революционным для американского университетского сообщества, ведь это был первый подобный офис на территории страны. Первым шагом в их работе стала попытка внести в устав университета пункт о защите студентов от дискриминации по признаку сексуальной ориентации на любом уровне. Этим вопросов Джим занимался больше 20 лет, и только в 1993 году пункт наконец появился в уставе. Также центр занимался консультацией ЛГБТК+-студентов и проведением семинаров о правах человека. На протяжении 30 лет менялись лидеры центра и его повестка. Сейчас центр работает не только с ЛГБТК+-студентами, но и со всеми, кто хочет помочь им в борьбе за равные права. Кроме того, работники центра, а их около 20 человек, занимаются вопросами гражданских прав на территории кампуса.
Кейс Мэттью Шепарда
Ключевым событием в создании ЛГБТК+-центров при университетах (и в целом важным для истории США) стало жестокое убийство 21-летнего Мэттью Шепарда. Он был студентом Университета Вайоминга и ЛГБТК+-активистом. В октябре 1998 Мэттью участвовал в собрании университетского ЛГБТ-альянса. На собрании участники обсуждали план мероприятий на следующую неделю, в числе которых была лекция о безопасности жизни открытых геев. После обсуждения Мэттью поехал в гей-бар, на выходе из которого познакомился с двумя парнями, предложившими отвезти его домой. В машине Шеппарда ударили пистолетом, затем отвезли за город, где избили, привязали к изгороди и оставили умирать на холоде. Он скончался спустя 5 дней в больнице, так и не придя в сознание. Этот случай вызвал огромное волну возмущения в ЛГБТК+-сообществе и среди сочувствующих граждан. Совершившие преступление Расселл Хендерсон и Аарон Мак-Кинни были приговорены судом присяжных к двум пожизненным срокам без права на досрочное освобождение.
После убийства Мэттью Шепарда ЛГБТК+-центры стали открываться в университетах по всей Америке. Центров нет только в восьми штатах по данным на март 2019 года. Несмотря на свою общественно-полезную работу, ЛГБТК+-центры нередко подвергаются критике. Есть мнение, что обратиться в подобные центры могут позволить себе только привилегированные студенты, к коим не относят, например, азиатов, афроамериканцев и транс*персон.
После убийства Мэттью Шепарда ЛГБТК+-центры стали открываться в университетах по всей Америке. Центров нет только в восьми штатах по данным на март 2019 года. Несмотря на свою общественно-полезную работу, ЛГБТК+-центры нередко подвергаются критике. Есть мнение, что обратиться в подобные центры могут позволить себе только привилегированные студенты, к коим не относят, например, азиатов, афроамериканцев и транс*персон.
Россия
В пределах России, как правило, борьба за права ЛГБТК+-людей не делится на социальные группы. Сходу довольно сложно вспомнить несколько громких кейсов, связанных со студенчеством. А все те кейсы, которые освещались в СМИ, чаще всего касались отчислений отдельных студентов и привлекали к себе внимание правоохранительных служб.
Во многих столичных университетах есть ЛГБТК+-сообщества. Подробнее о них писали наши коллеги из The Vyshka. Чаще всего они носят закрытый характер и узнать об их существовании можно только через друзей или знакомых. Те организации, которые зарегистрированы официально, вынуждены сталкиваться либо с ограничениями со стороны учебных офисов, либо с открытой гомофобией.В 2017 году в Высшей школе экономики была создана ВШР — Высшая школа равноправия. Это организация, целью которой стала просветительская деятельность в стенах университета: они занимались проведением лекций на тему сексизма в академии, здоровья ЛГБТК+людей и других тем, касающихся квира и гендерной социализации. В октябре 2018 года совместную со «СПИД.Центром» лекцию, посвященную сексуальному здоровью в ЛГБТК+-сообществе, попытались сорвать казаки. Не спасло и то, что лекция проводилась в петербургском кафе. Одна из организаторок мероприятия, Екатерина Зайцева, рассказала, что в университете им сразу намекнули — проводить лекцию на тему, связанную с ЛГБТК+, в стенах учебного заведения не стоит.
Во многих столичных университетах есть ЛГБТК+-сообщества. Подробнее о них писали наши коллеги из The Vyshka. Чаще всего они носят закрытый характер и узнать об их существовании можно только через друзей или знакомых. Те организации, которые зарегистрированы официально, вынуждены сталкиваться либо с ограничениями со стороны учебных офисов, либо с открытой гомофобией.В 2017 году в Высшей школе экономики была создана ВШР — Высшая школа равноправия. Это организация, целью которой стала просветительская деятельность в стенах университета: они занимались проведением лекций на тему сексизма в академии, здоровья ЛГБТК+людей и других тем, касающихся квира и гендерной социализации. В октябре 2018 года совместную со «СПИД.Центром» лекцию, посвященную сексуальному здоровью в ЛГБТК+-сообществе, попытались сорвать казаки. Не спасло и то, что лекция проводилась в петербургском кафе. Одна из организаторок мероприятия, Екатерина Зайцева, рассказала, что в университете им сразу намекнули — проводить лекцию на тему, связанную с ЛГБТК+, в стенах учебного заведения не стоит.
В августе 2018 года выпуск «Университетской жизни» (УЖ) — журнала Новосибирского государственного университета (НГУ) — пришлось удалить по настоянию Роскомнадзора. Номер был посвящен толерантности и, помимо статей о представителях разных национальностей и религий, содержал в себе несколько материалов об ЛГБТК+ людях. Главный редактор УЖа рассказал СМИ, что недовольство последним номером журнала ему высказали во время беседы с представителями Роскомнадзора. Ему намекнули о возможном судебном преследовании по статье КОАПа о «пропаганде гомосексуализма». «Важный момент: этот номер обсуждался с администрацией. Единственное условие с их стороны — чтобы никаких последствий для студентов-спикеров не было, именно поэтому мы сделали материалы анонимными. Некоторые из них вообще были готовы рассказать свою историю не анонимно».
В сентябре 2019 года почти одновременно стало известно о двух случаях проявления гомофобии в университетах. В Уральском университете (УрГЭУ) студента грозились отчислить за подписку на «гей-сообщества» во Вконтакте. Спустя несколько дней за ЛГБТК+-активизм поступили угрозы отчислением Алан Ерох, студентке Ярославского педагогического университета. В первом случае для студента все обошлось. Однако ректор успел записать видеообращение, в котором сравнил гомосексуальность с экстремизмом и наркотиками: «В университете это не принято. И это не будет принято сообществом. Я бы очень просил не присоединять к своим проблемам университет в этом случае. Не считать, что кто-то вам дал право продвигать свою приверженность к одной из структур нетрадиционной сексуальной ориентации».
Студентку Ярославского университета спустя месяц отчислили. Формально — за несдачу теста по английскому, но сама Алан в разговоре с DOXA утверждала, что ее вариант задания отличался от вариантов ее одногруппников и преподавательница заранее предупредила, что она может даже не пытаться сдать.
Высшие учебные заведения России все еще неохотно идут навстречу к ЛГБТК+студентам: в лучшем случае, администрация университетов просто не мешает активным студентам, в худшем — мы получаем кейс Уральского университета и ректора, призывающего «не навязывать свои отклонения». Но это не значит, что борьба студентов за свои права не имеет смысла. Группы поддержки для квир-людей, местные ЛГБТК+ сообщества и, что немаловажно, поднятие ЛГБТК+ темы в академических работах — это уже большой шаг в сторону светлого и свободного будущего.
В сентябре 2019 года почти одновременно стало известно о двух случаях проявления гомофобии в университетах. В Уральском университете (УрГЭУ) студента грозились отчислить за подписку на «гей-сообщества» во Вконтакте. Спустя несколько дней за ЛГБТК+-активизм поступили угрозы отчислением Алан Ерох, студентке Ярославского педагогического университета. В первом случае для студента все обошлось. Однако ректор успел записать видеообращение, в котором сравнил гомосексуальность с экстремизмом и наркотиками: «В университете это не принято. И это не будет принято сообществом. Я бы очень просил не присоединять к своим проблемам университет в этом случае. Не считать, что кто-то вам дал право продвигать свою приверженность к одной из структур нетрадиционной сексуальной ориентации».
Студентку Ярославского университета спустя месяц отчислили. Формально — за несдачу теста по английскому, но сама Алан в разговоре с DOXA утверждала, что ее вариант задания отличался от вариантов ее одногруппников и преподавательница заранее предупредила, что она может даже не пытаться сдать.
Высшие учебные заведения России все еще неохотно идут навстречу к ЛГБТК+студентам: в лучшем случае, администрация университетов просто не мешает активным студентам, в худшем — мы получаем кейс Уральского университета и ректора, призывающего «не навязывать свои отклонения». Но это не значит, что борьба студентов за свои права не имеет смысла. Группы поддержки для квир-людей, местные ЛГБТК+ сообщества и, что немаловажно, поднятие ЛГБТК+ темы в академических работах — это уже большой шаг в сторону светлого и свободного будущего.