Хотя технически ветряные электростанции неправильно называть «ветряными мельницами», именно такое расхожее название они получили в России. Для Ульяновска они также стали и неотъемлемой частью пейзажа. В последние годы ВЭС и ВЭС-2 были интегрированы в энергетику Ульяновской области и стали значимой частью поставок энергии. Несмотря на локальность долины, ветряки служили доказательством того, что переход на возобновляемые источники энергии даже в авторитарной стране, часто отрицающей неудобный прогресс, возможен.

По состоянию на 2020 год Россия занимала 4 место в мире по выбросу углекислого газа СО2 и метана СH4. В 2021 году объем выбросов в атмосферу составил 1,58 миллиардов тонн. В связи с плачевной экологической ситуацией в России даже на государственном уровне начали развивать возможные источники альтернативной энергии. В июле 2021 года российское правительство приняло закон, устанавливающий цель к 2030 снизить выбросы на 30% по сравнению с уровнем 1990 года. С начала войны инвестиции в зеленую энергию заметно уменьшились, и цели закона кажутся уже недостижимыми. Для ветряной энергетики главным ударом стал уход с российского рынка иностранных компаний, развивающих отрасль ветряков в Ульяновске.

Мы спросили Владимира Асикритова, эксперта программы по климату и энергетике российского отделения Гринпис, что ждет уже существующие инициативы и есть ли надежда на лучшее.

Ветроэнергетика специализируется на преобразовании кинетической силы воздушных масс (в основном ветра) в электроэнергию и затем в любую другую энергию: тепловую и механическую, необходимую для разных применений. Впервые в России эту технологию применили еще в 1920-ых для помощи в сельском хозяйстве. Аппарат разработал институт имени Жуковского (ЦАГИ). Во второй половине двадцатого века модификация больших «крестьянских ветряков», освещавших 150–200 домов и приводивших в действие мельницы, превратилась в маленький ветряной насос «Ромашка». Их до сих пор можно увидеть вдоль Нижней и Средней Волги, на Дону на юге России. Этот район вместе с побережьями Северного Ледовитого океана (от Кольского полуострова до Камчатки), Каспийского, Чёрного, Азовского, Балтийского и Охотского морей составляют основу российских ветровых зон ◻️. Максимальная средняя скорость ветра приходится в этих зонах на осень и зиму.

Сейчас основными девелоперами ◻️ ветроэнергетики являются:
1. Фонд развития ветроэнергетики, состоящий из ПАО «Фортум», ГК Роснано; 2. (сейчас его доля выкуплена Газпромбанком) и ООО «Вестас Рус»;
3. ООО «Нова-винд»;
4. ПАО «Энел Россия».

Планировалось, что к 2024 году установленная мощность электростанций должна составить 3357,11 МВт — этого хватит, чтобы зарядить 67 миллионов смартфонов.

Благодаря иностранному финансированию в Ульяновской области возвели сразу две «долины» промышленных ветропарков. Более того, крупные ВЭС ◻️ функционируют в Ставропольском крае, Ростовской области, Республике Калмыкия и в оккупированном Крыму. Количества вырабатываемой этими долинами ветроэнергии пока недостаточно для того, чтобы полностью покрыть потребность близлежащих городов.

В 2019 году на саммите GMIS в Дубае ветроэнергетику критиковал Путин, говоря, что «они [ветряки] так трясутся, что червяки вылазят из земли». Да, дождевые черви реагируют на вибрации, но только на вибрации дождя. Шум ветряных мельниц и их вибрации такого эффекта не вызывают. Так что массовую гибель червяков пока никто не заметил, а высказывание Владимира Путина прозвучало сразу после выступлений представителей ресурсного лобби ОПЕК, а также на фоне нестабильности нефтяных цен в 2019 году.

Однако у ветрогенераторов действительно есть минусы: они создают шумовое загрязнение ◻️ и представляют опасность для птиц и летучих мышей, в случае если ветряки стоят на пути их миграций. Но пока больше птиц погибло от линий электропередач и выхлопов вышек бурения, чем от лопастей генераторов.

После 24 февраля Россию покинули несколько крупных компаний, занимающихся развитием «зеленой» энергетики. Сильнее всего пострадала как раз ветроэнергетика: она почти полностью базировалась на опыте и капитале западных партнеров. Ушли почти все: и главные инвесторы — финский Fortum и итальянский Enel, и поставщики делатей — датский Vestas. Даже отечественные производства в виде компании «НоваВинд» опирались на разработки нидерландской Lagerwey, которая приостановила сотрудничество с Россией.

Одна из жертв исхода иностранных компаний — тот самый Ульяновский ветропарк, открытый в 2018 году ООО «Фортум Энергия», дочерней компанией уже упомянутой ранее финской Fortum. Для упрощения логистики компания в сотрудничестве с Vestas открыла и собственный завод по производству запчастей для ветрогенераторов.

После начала войны, когда одновременно ушла и компания, финансирующая ветропарк (Fortum), и компания, производящая для него детали (Vestas), местные власти заявили, что предпримут попытки возобновить деятельность завода, но быстро это сделать не получится. С 31 июня завод закрыт, поскольку план на 2022 год выполнен. 375 сотрудников уволили с условием выплаты 8 зарплат. О еще 70 сотрудниках, которые дорабатывали по плану на 2022 год, после 31 июля ничего не известно. Теперь большинств поломок ветрянных энергостанций не смогут быть эффективно устранены и прервут работу всей долины.

Похожая ситуация произошла и с Кольской ВЭС с проектом ветропарка в Мурманской области: главным инвестором выступала компания Enel, руководя строительством через свою «дочку» — «Энел Россия». Детали для турбин поставляла Siemens Gamesa, разорвавшая контракт на поставку деталей в первые месяцы войны. В общем, «родители» оставили своих «дочек», а «отцы»-поставщики деталей ушли.

Пока нет никаких гарантий того, что в области ветряной энергии будет поддержан уровень и темпы развития, но и официального свертывания государственных программ поддержки тоже не было. В прогосударственных СМИ вышли материалы об импортозамещении ушедших с российского рынка компаний-поставщиков китайскими и турецкими компаниями сразу после того, как появилась информации об уходе европейских партнеров, хотя конкретных предложений на момент выхода статей не было озвучено.

В Татарстане прозвучали самые перспективные альтернативы: там уже давно обсуждали возможности строительства своего ветропарка, однако после ухода главного заинтересованного лица, итальянской Enel, на ее место пришла турецкая VTK Global.

«Татнефть» также заинтересовалась развитием ветроэнергетики в Татарстане, она так же, как и VTK Global, планирует развиваться на базе Harbin Electric Corporation WindPower. Интересно, что доли в ООО «Фортум Энергия» и «Энел Россия» также решили выкупить компании, не напрямую, но связанные с нефтедобычей и транспортировкой природного газа — «Газпромбанк» и «Лукойл». Пока недостаточно оснований для того, чтобы заключить, попытка ли это затормозить конкуренцию или искреннее желание помочь развитию рынка возобновляемой энергии.

Однако даже с новыми поставщиками ветроэнергетику ждут проблемы. Во-первых, возобновление или строительство заводов с нуля займет время. Уже нарушенные логистические цепочки восстановить вряд ли удастся, а проекты с иностранными компаниями все еще находятся на стадии переговоров. Также все очень ждут государственного финансирования. Его как раз и откладывают на потом. Отбор проектов по строительству возобновляемых источников энергии (ВИЭ), запланированный на осень 2022 г., Минэнерго решило отложить на 1,5 года.

Во-вторых, Россия остается ресурсно ориентированной страной. Останавливать добычу нефти и газа никто не собирается, даже несмотря на санкции. Энергетический сектор — один из основных источников выбросов парниковых газов, размер которых каждый год последнего пятилетия составляет 1,6 миллиардов тонн.

Большие пространства леса и активное землепользование сокращают количество парниковых газов, однако этого недостаточно, чтобы заметно снизить показатели. Более того, леса в России горят каждую весну и лето, часто не из-за погодных явлений, а из-за халатности лесников и местных властей, низкого инфраструктурного уровня и отсутствия эффективных превентивных механизмов.

Несмотря на продолжающуюся войну, изменить отношение региональных властей и компаний в сфере возобновляемых источников энергии все еще возможно. Если они увидят, что это желание большого блока граждан, то они могут его поддержать — для них это не самое опасное политическое решение. Гринпис написал петицию региональным властям с предложениями по снижению выбросов в сфере энергетики и развитию возобновляемых источников энергии для смягчения последствий климатического кризиса:

Низовой активизм до сих пор является одним из рычагов давления на местных политиков. Организация экологических движений в школах и вузах, повышение осведомленности общества об экологических проблемах — все это маленькие, но очень важные шаги. Также можно написать обращение через «Приемную», выбрав депутата вашего региона. Проблески надежды все еще есть, но нельзя дать им потухнуть окончательно.