— Больше интереса — к индивидуальному: истории конкретных украин_ок, активисто_к; репосты — с личным комментарием: мнением или эмоцией; кусочки жизни и повседневность от тех, кто высказывается и о войне.
Это тоже может быть частью стратегии, которая объединяет необходимость жить и тему войны.
«Намного чаще читаю тексты до списка новостей в вашей рассылке, чем сами новости».
«Пишу о личных историях людей и ощущениях. Вчера ночью вот вышила пацифик, чтобы с ним теперь ходить. Так я встраиваю свою боль в жизнь».
Наконец, это одна из причин, сподвигающих на волонтёрство — помощь конкретным людям «даёт силы жить дальше, чувствовать себя не безмолвным свидетелем».
— Мы пытаемся разобраться, что происходит и как «проживать что-то сложное» с помощью эксперто_к в психологии, политологии, философии, военном деле и экономике. Временами они утомляют, но кому-то — они помогают пересобрать рассыпающийся мир.
— Как проживают войну представитель_ницы уязвимых групп, например, квир-люди или люди с эмоциональной лабильностью? Этим опытом многим важно делиться, потому что сейчас давление ещё выше, а специализированным НКО нужно больше поддержки. С другой стороны, контекст уязвимости особенно подсвечивает хрупкость человеческой жизни, и внимание к людям в таких контекстах некоторым помогает сохранять и собственную человечность.
— Мы пытаемся искать новые долгосрочные и разнообразные способы высказываться. Кто-то рисует скетчи и распространяет их в виде рассылок:
«Не отправляла такие письма я, наверное, только в спорт-лото».
Кто-то рыдает в общественных местах. С одной стороны, это помогает личной устойчивости и безопасности: ведь за такие формы высказывания меньше шанс попасть в отделение. С другой, мы можем насытить войной весь эфир, даже те зоны, куда с прямым высказыванием мы бы не проникли.